«Страны региона не заинтересованы в сохранении „горячих точек“». Эксперты — о перспективах диалога стран Центральной Азии

«Газета.uz» спросила экспертов стран Центральной Азии о значимости недавно подписанного договора о границе между Кыргызстаном и Таджикистаном, а также перспективах и трудностях диалога между странами региона.

31 марта в Худжанде состоялась трёхсторонняя встреча между президентами Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана. «Газета.uz» попросила экспертов из этих стран, а также Казахстана прокомментировать значимость договора о границе между Кыргызстаном и Таджикистаном, перспективах трёхстороннего формата диалога, а также интересах Узбекистана.

Нурбек Бекмурзаев (Кыргызстан), редактор центральноазиатского направления издания Global Voices

Подписание договора о границе между Бишкеком и Душанбе — однозначно важный шаг в формировании гарантий безопасности и стабильности в приграничных регионах между двумя государствами. Этот договор стал возможен благодаря политической воле глав государств, которые установили жёсткую вертикаль власти в своих странах. Поэтому можно верить в то, что стороны будут его соблюдать и всячески пытаться поддерживать мир и стабильность.

К тому же конфликты не в интересах ни Бишкека, ни Душанбе. Это маленькие, немилитаризованные страны, которые исторически пытались ладить с соседями, потому что видят в этом взаимную выгоду. Конечно же, возможны какие-то локальные конфликты на местах между жителями приграничных поселений, но они будут оперативно решаться и не возрастать в масштабах, как это было в 2021 и 2022 годах.

Говоря о том, какие меры государства должны предпринять, чтобы вывести двусторонние отношения на новый уровень, я бы сказал просто — не мешать людям. У этих стран и народов есть многовековой опыт и традиции сотрудничества во многих сферах, бизнесе и торговле. Это всё было временно приостановлено из-за закрытия границ после вооружённых конфликтов. Теперь нужно дать свободу передвижения людей, капитала и услуг.

Данный договор, конечно же, является хорошим прецедентом. Он может создать почву для решения других спорных вопросов в регионе, потому что стороны понимают, что можно через переговоры достичь результатов и урегулировать разногласия, которые мешали сотрудничеству десятилетиями. Реклама на Газета.uz

В то же время не стоит наивно полагать, что все остальные спорные вопросы легко и быстро теперь решатся. Всё зависит от того, о каких проблемах идёт речь. Если мы говорим о распределении водных ресурсов в регионе, не стоит ждать прорыва в этом вопросе, потому что у стран верховья интересы отличны от интересов стран низовья.

Муслим Буриев (Таджикистан), аналитик

Договор о границе между Таджикистаном и Кыргызстаном может сыграть важную роль в обеспечении безопасности в приграничных регионах между двумя государствами. На данный момент вероятность каких-либо новых случаев открытых столкновений стремится к нулю. При этом между странами был подписан пакет различных документов.

Новый виток отношений между Душанбе и Бишкеком характеризуется заявлениями о вечной дружбе братских народов, что было сложно представить хотя бы год назад. Таким образом, сближение и в других сферах, а также инфо-составляющая должны способствовать и тому, что на уровне местных сообществ риск новых конфликтных ситуаций будет снижаться.

Государствам ещё предстоит сделать шаги навстречу друг другу, чтобы вывести двусторонние отношения на новый уровень. Во-первых, необходимо открыть наземные границы. Во-вторых, нужно завершить процесс обмена территориями, что включает в себя вопросы логистики, обеспечения населения, которое будет перевезено на другие территории, продовольствием и рабочими местами.

Важно также наладить взаимодействие с местными организациями гражданского общества и другими общественными объединениями, вовлекать их в работу по мониторингу и информированию приграничного населения о деталях договоренностей.

Не стоит также забывать о коллективном управлении водными ресурсами, о чём ранее заявлялось. Пока не было информации о том, каким образом это будет реализовываться. Но надеюсь, что этот вопрос также будет урегулирован.

То, что Душанбе и Бишкек — будучи единственными странами региона, у которых были открытые военные столкновения из-за приграничных споров — сумели договориться, не может не вселять надежды, что в дальнейшем и другие спорные вопросы будут урегулированы мирно.

Стоит обратить внимание и на то, что стороны смогли достигнуть договорённостей без участия третьих сторон. Это говорит о том, что сами страны региона не заинтересованы в сохранении «горячих точек» и даже без внешнего вмешательства могут вести переговоры, находить компромиссы.

То, с каким воодушевлением договорённости между Таджикистаном и Кыргызстаном были встречены соседями и международным сообществом, как мне кажется, может продвинуть интеграционные процессы в регионе.

Однако важно помнить, что, несмотря на яркую мечту о региональной интеграции, Центральная Азия остаётся довольно разрозненным регионом, в котором каждое государство живёт и выстраивает свои действия преимущественно исходя из собственного контекста, а не общерегионального. При этом есть сферы, такие как региональная безопасность или управление водными ресурсами, которые сложно регулировать на двусторонней основе и которые требуют многостороннего подхода.

Поэтому формат встреч в малых группах, как, например, трёхсторонняя встреча в Худжанде, я считаю естественным. Разделение на временные мини-клубы, в рамках которых будут обсуждаться и решаться вопросы, касающиеся участников мини-форматов, поможет быстрее урегулировать существующие споры и выйти на полноценный региональный уровень сотрудничества.

Рустам Бурнашев (Казахстан), специалист по вопросам безопасности стран Центральной Азии. Профессор Казахстанско-немецкого университета

Подписание Договора о государственной границе между Кыргызстаном и Таджикистаном — важный и знаковый этап нормализации отношений между двумя странами. Но, очевидно, не финальный. Поэтому говорить, что он формирует некие «гарантии безопасности и стабильности в приграничных регионах», можно с очень большой осторожностью и оговорками.

Это завершает только политическую часть решения вопроса границ и фиксирует их делимитацию. Далее предстоят две достаточно сложные и болезненные процедуры. Во-первых, демаркация или фиксация границы не на карте, а в физическом пространстве — на местности. Во-вторых, принятие проведённых и проводимых решений и действий местным населением и другими заинтересованными сторонами, в том числе — группами, не контролируемыми Бишкеком и Душанбе, например, вовлечёнными в нелегальный и полулегальный приграничный транзит.

И здесь мы выходим на более широкое понимание границ в Центральной Азии как «многомерных», что затрагивает более масштабные вопросы, чем делимитация и демаркация. Например, водопользование, трудовая и приграничная миграция, разделение Центральной Азии на страны, входящие и не входящие в ЕАЭС.

Очевидно, что договор между Кыргызстаном и Таджикистаном не снимает все эти вопросы и связанные с ними линии напряжённости, хотя и закладывает один из блоков в основу для работы с ними.

Подписание договора без какого-либо посредничества и его стремительная ратификация (немногим более чем за две недели) является ещё одним свидетельством, что в настоящее время именно двусторонний (реже — трёхсторонний) формат взаимодействия государств Центральной Азии остаётся наиболее эффективным.

Тут не лишним будет напомнить, как медленно продвигаются общерегиональные проекты даже чисто политического формата, например, подписание Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве в целях развития Центральной Азии в XXI веке, предложенного ещё в 2022 году.

Это не значит, конечно, что пятисторонний формат не нужен и не играет никакой роли. Это, скорее, вопрос оценки и ожиданий — в каких форматах будут приниматься практические решения, а в каких — формироваться политические и идеологические рамки их реализации.

Темур Умаров (Узбекистан), эксперт Берлинского центра Карнеги

Узбекистану выгодны встречи, подобные той, что состоялась в Худжанде, по нескольким причинам. Во-первых, объективный — географический — фактор. Узбекистан находится в центре региона. Поэтому любая небезопасная ситуация типа пограничного конфликта, которая постепенно может перерасти в что-то неконтролируемое, ставит Узбекистан в сложное положение и подрывает экономические и политические интересы Ташкента.

Во-вторых, Узбекистан после прихода к власти Шавката Мирзиёева дал понять, что центральноазиатское направление внешней политики страны будет приоритетным. И Ташкент действует соответствующим образом. Проводит консультативные встречи эксклюзивно в рамках центральноазиатской пятёрки и с участием братского, но отделённого от региона Каспийским морем Азербайджана.

Узбекистан одновременно сотрудничает в двустороннем формате с каждой из стран Центральной Азии по намного более широкому спектру вопросов, чем это было десятилетие назад. И, соответственно, Узбекистан также стал инициировать другие форматы, в том числе подобные трёхсторонние встречи.

Таким образом, происходящее вписывается в новую внешнеполитическую стратегию Ташкента. И в целом играет Узбекистану на руку.

Но означает ли это, что Ташкент теперь обладает потенциалом для того, чтобы стать медиатором или фасилитатором всех спорных вопросов между государствами Центральной Азии? Я считаю, что нет. Единственный инструмент, которым обладает Узбекистан, — это предложение более выгодных условий сотрудничества.

Ташкент может сказать: «Смотрите, если вы не будете конфликтовать друг с другом, то у вас есть возможность увеличить торговлю, экономику и инвестиционные проекты. Развивать эти сферы вместе с нами. Если не хотите этих экономических бонусов, то действуйте соответственно иначе».

Таким образом Узбекистан будет помогать всем другим странам вписываться лучше в мировую экономику, привлекать западные инвестиции и т. д.

Более эффективных инструментов принуждения у Узбекистана не появилось. Но есть вполне себе ощутимые экономические стимулы, которые Ташкент, по-видимому, всем активно и предлагает.